Когда мне было двадцать лет, я признавал только самого себя. Тридцати лет я говорил уже: «я и Моцарт», сорока: «Моцарт и я», а теперь я говорю уже только: «Моцарт».

Амбиции без таланта — самая опасная вещь в мире.

Как ни глупы слова дурака, а иногда бывают они достаточны, чтобы смутить умного человека.

Мы живем посреди абсурда, настолько близко к нему, что сами его не замечаем.

Разум может подсказать, чего следует избегать, и только сердце говорит, что следует делать.