— О, Господи, что ты делаешь?!
— Поджигаю центр своей Вселенной.

Быть счастливым для него значило ничего не делать и, замкнувшись от мира, ублажать свою утробу.

Твоя любовь принадлежит тебе. Пусть даже она ее не примет, она не с силах ничего изменить. Просто ей не достанется этой любви, вот и все. То, что ты отдал, — твое навеки; а то, что оставил себе, — навсегда потеряно!

Эта одержимость идеей, что каждая женщина к определённому возрасту должна найти себе Дика или Тома, меня пугает.

Он был любим... по крайней мере,
Так думал он, и был счастлив.