Поэт пишет не для людей, и не для богов, и даже не для вечности, которая вряд ли умеет читать, а лишь потому, что обжигающие слова приходят неведомо откуда и безжалостно раздирают грудь.

Невозможно искривить пространство, не затрагивая времени. Поэтому время имеет форму.

Милосердие – это химера. Оно смолкает, когда желудок урчит от голода, когда горло вопиет от жажды.

...в очередном приливе светлых надежд...

— Я вам не как-либо что, а что-либо как!