Истинный страх молчит, разинув рот.
Мне безразлично, где жить, если там можно работать.
Я не из тех, кто особенно беспокоится о княжеских богатствах, с меня довольно, если мир готов предоставить мне кров и пищу на то время, пока я гощу здесь.
Глаза — это у многих из нас единственные оставшиеся руки.
Когда во мне кипит злость, то не остаётся места для страха.
Даже у самой несчастливой жизни есть свои светлые часы и свои цветики счастья среди песка и камней.