Я из Москвы приехал. Я нервный.

Нет ничего легче, чем записывать воспоминания, которые вылетели из головы.

Уйти от себя можно только к другой.

Они никогда не взбунтуются, пока не станут сознательными, а сознательными не станут, пока не взбунтуются.

Всякого националиста преследует мысль, что прошлое можно — и должно — изменить.