Если бы мне было дано вытесать себя по своему вкусу, то нет такой формы — как бы прекрасна она ни была, — в которую я желал бы втиснуться, с тем чтобы никогда уже с нею не расставаться.

Секс великая вещь только тогда, когда больше нечем заняться.

А вот умные люди замечают, что у нас и время-то короче становится. Бывало, лето и зима-то тянутся-тянутся, не дождешься, когда кончатся; а нынче и не увидишь, как пролетят.

Мы только унижаем все то, что преувеличиваем; истинно великое в этом не нуждается.

Из мелких приступов одиночества и состоит, собственно, жизнь.