Его романтизм выражался в бегстве не от жизни, а в жизнь.

Это очень приятно — использовать личное местоимение в первом лице множественного числа, чего я не делал в течение пятнадцати лет. На вопрос: «Ты смотрел этот фильм?» — я раньше отвечал: «Да, я смотрел его». А теперь так приятно сказать: «Да, мы его смотрели». Это глубокая человеческая потребность — просто иметь возможность сказать «мы».

Любовь к человечеству – даже совсем немыслима, непонятна и совсем невозможна без совместной веры в бессмертие души человеческой.

Время продолжает ткать свое полотно, вплетать в нити судеб то, что творит жизнь, и то, что приближает ее конец.

При несовершенстве нашего разума интересы истины требуют разницы мнений.