Чувства или есть, или их нет. Любовь не компот, ее стаканами не измеряют.

Когда говорят «конец света», значит хотят продать кукурузные хлопья, а вот если говорят «без паники», тут уж дело серьезнее.

Церковь всегда умела находить свой долг там, где видела выгоду.

Нынче не может быть ни чистой любви, ни чистого вожделения. Нет чистых чувств, все смешаны со страхом и ненавистью. Их любовные объятия были боем, а завершение — победой. Это был удар по партии. Это был политический акт.

Главный враг любви — равнодушие, а не ненависть.