Любое государство как таковое есть машина, а у машины нет разума, по каким бы разумным образцам она ни была построена — и вся надежда на то, что, как и всякая машина, оно не вечно.

Человек рождается с судьбой и умирает с судьбой, а жизнь — это отрезок, на котором она воплощается.

На обвинение в подлости реагируют меньше, чем на обвинение в глупости.

Пустыня — это Бог без людей.

Пушкину и в тюрьме было бы хорошо. Лермонтову и в раю было бы скверно.