Так как мне всё-таки иногда удавалось выиграть гонку между вымыслом и действительностью, то я готов был примириться с обманом. С чем я отказывался примириться — это с вмешательством мучителя-случая, лишавшего меня предназначенной мне услады.

Нельзя оставаться в жизни, которая принимает такие странные, обижающие меня формы.

Если люди настолько плохи, обладая религией, кем бы они были без нее?

Ни то, что предшествует смерти, ни то, что за ней следует, не является её принадлежностью.

Самая опасная ложь — слегка извращенная истина.