С Леной приходилось мириться, как с дурной погодой.

Дело в том, что у каждого из нас есть странности, причем странности эти, под какой бы личиной мы их ни прятали, куда более многочисленны, нежели мы хотели бы признать перед другими и даже перед собою.

Как много тех, кто считает развод панацеей от всех недугов, а потом обнаруживает, что лекарство хуже болезни!

Будущее литературы — в афоризме. Его нельзя экранизировать.

В приходящей нам на смену молодёжи нет ни капли сострадания. Они не любят людей. Нет, любят, конечно, но только родных, близких; но людей вообще, людей, как идею, как понятие — нет. У них нет привязанности ни к кому, кроме самих себя, а сострадать человеческой расе, не питая к ней родственных чувств, невозможно.