У меня самого никаких неприятностей — я богат как рантье, начальства у меня нет, жены и детей тоже; я существо — вот моя единственная неприятность. Но это неприятность столь расплывчатая, столь метафизически отвлеченная, что я ее стыжусь.

Он хотел быть отцом, которым она сможет гордиться, когда вырастет. Поэтому он уехал. Сейчас он знает, что дети не могут гордиться отцами, которых нет.

Если ты хочешь отличиться только ради того, чтобы не походить на других, ты всегда можешь проснуться утром с носком во рту.

Женщины загадочны, пока молчат.

Правда и вера суть две сестры родные, дочери одного всевышнего родителя, никогда в распрю между собой прийти не могут.