Зима недаром злится, Прошла её пора - Весна в окно стучится И гонит со двора.
Не рассуждай, не хлопочи!.. Безумство ищет, глупость судит; Дневные раны сном лечи, А завтра быть чему, то будет.
Будь вечным лето, всё бы погорело. Будь вечной осень, всё бы отсырело. Зимою вечной всё б оледенело. Вот вечная весна — другое дело.
Есть в каждой женщине отличия: Язык, характер, внешний вид, Свои понятья о приличиях, И дьявол в каждой свой сидит.
Жить по-новому очень трудно. Жить прошедшим еще трудней.
Я храню ещё облик достойный, Но душевно я выцвел уже. Испарился мой дух беспокойный, И увяли мои Фаберже!
Мы после смерти — верю в это — Опять становимся нетленной Частицей мыслящего света, Который льется по Вселенной.
Поневоле сочится слеза на согретую за ночь кровать: только-только закроешь глаза, как уже их пора открывать.
Вся наша склонность к оптимизму – от неспособности представить, какого рода завтра клизму судьба решила нам поставить.
С поры кафтанов и лаптей жива традиция в отчизне: Россия ест своих детей, чтобы не мучились от жизни.
Россия как ни переменчива, а злоба прежняя кругом, Россия горестно повенчана с несуществующим врагом.
У нас пристрастие к словам — совсем не прихоть и не мания; слова необходимы нам для лжи взаимопонимания.
На сто обманутых красавиц, Каков бы ни был средь людей их чин, Всегда пятьсот обманутых мужчин.
Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле, Из-под небес по-птичьи окликая Всех вас, кого оставил на земле.
Когда кругом кишит бездарность, Кладя на жизнь своё клише, В изгойстве скрыта элитарность, Весьма полезная душе.
Повсюду, где варят искусство из трезвой разумной причины, выходит и вяло и грустно, как секс пожилого мужчины.
Без отчетливых ран и контузий Ныне всюду страдают без меры Инвалиды высоких иллюзий, Погорельцы надежды и веры.
Сполна уже я счастлив от того, что пью существования напиток. Чего хочу от жизни? Ничего; а этого у ней как раз избыток.
Смешно, как тужатся мыслители — то громогласно, то бесшумно — забыв, что разум недействителен, когда действительность безумна.
Когда время, годами шурша, Достигает границы своей, На лице проступает душа, И лицо освещается ей.
Смешно, как люто гонит нас в толкучку гомона и пира боязнь остаться лишний раз в пустыне собственного мира.
Есть что-то прекрасное в лете, А с летом прекрасное в нас.
Поступь нежная, легкий стан, Если б знала ты сердцем упорным, Как умеет любить хулиган, Как умеет он быть покорным!
И так всегда. За пьяною пирушкой, Когда свершается всех дней круговорот, Любой из нас, приподнимая кружку, В неё слезу нечаянно прольёт.
Каждая женщина любит неправду И комплименты, и лесть. Если понравишься, — будет награда, Если прогневаешь, — месть.
Как жаль, что тем, чем стало для меня твоё существование, не стало моё существованье для тебя.
Я сижу у окна. Вспоминаю юность. Улыбнусь порою, порой отплюнусь.
Ни тоски, ни любви, ни печали, ни тревоги, ни боли в груди, будто целая жизнь за плечами и всего полчаса впереди.
В тот год осенняя погода Стояла долго на дворе, Зимы ждала, ждала природа, Снег выпал только в январе.
И в сердце дума заронилась; Пора пришла, она влюбилась. Так в землю падшее зерно Весны огнем оживлено.