Франсуа де Ларошфуко (2)

Нет таких людей, которые, перестав любить, не начали бы стыдиться прошедшей любви.

Величайший подвиг дружбы не в том, чтобы показать другу наши недостатки, а в том, чтобы открыть ему глаза на его собственные.

Как мы можем требовать, чтобы кто-то сохранил нашу тайну, если мы сами не можем её сохранить?

Если не находишь покоя в самом себе, то бесполезно искать его в другом месте.

Нужно иметь большой ум, чтобы уметь не показывать своего умственного превосходства.

Все жалуются на свою память, но никто не жалуется на свой ум.

Любовь, подобно огню, не знает покоя: она перестаёт жить, как только перестаёт надеяться и бояться.

Люди не только забывают благодеяния и обиды, но даже склонны ненавидеть своих благодетелей и прощать обидчиков.

Упрямство рождено ограниченностью нашего ума: мы неохотно верим тому, что выходит за пределы нашего кругозора.

Жар дружбы согревает сердце, не сжигая его.

Если требуется большое искусство, чтобы вовремя высказаться, то немалое искусство состоит и в том, чтобы вовремя промолчать.

Ошибочно полагать, что можно обойтись без других, но ещё более ошибочно думать, что другие не могли бы обойтись без нас.

Я хочу есть и спать.

Брак — единственная война, во время которой вы спите с врагом.

Природа, в заботе о нашем счастье, не только разумно устроила органы нашего тела, но ещё подарила нам гордость, — видимо, для того, чтобы избавить нас от печального сознания нашего несовершенства.

Философия торжествует над горестями прошлого и будущего, но горести настоящего торжествуют над философией.

Высшая доблесть состоит в том, чтобы совершать в одиночестве то, на что люди обычно решаются лишь в присутствии многих свидетелей.

Довольно много людей, презирающих богатство, но мало отдающих его.

Мы потому так непостоянны в дружбе, что трудно познать свойства души человека и легко познать свойства ума.

Скромность — худшая форма тщеславия.

Если судить о любви по обычным ее проявлениям, она больше похожа на вражду, чем на дружбу.

Истинно мягкими могут быть только люди с твёрдым характером; у остальных же кажущая мягкость – это чаще всего просто слабость, которая легко превращается в озлобленность.

Весьма мало людей, которые бы искренно хотели выслушать о себе всю правду.

Вернейший способ быть обманутым — это считать себя умнее других.

Достойно вести себя, когда судьба благоприятствует, труднее, чем когда она враждебна.

К новым знакомствам нас обычно толкает не столько усталость от старых или любовь к переменам, сколько недовольство тем, что люди хорошо знакомые недостаточно нами восхищаются, и надежда на то, что люди мало знакомые будут восхищаться больше.

Может ли человек с уверенностью сказать, чего он захочет в будущем, если он не способен понять, чего ему хочется сейчас?

Можно дать совет, но нельзя дать разума им воспользоваться.

Почему мы запоминаем во всех подробностях, что с нами случилось, но неспособны запомнить, сколько раз мы рассказывали об этом одному и тому же лицу?

Ум служит нам порою лишь для того, чтобы смело делать глупости.