Дуглас Адамс (2)

Время — худшее место из всех, где только можно заблудиться.

Он чувствовал себя так, как будто вся его жизнь — сон, и иногда он задумывался: а чей это сон, и нравится ли этот сон этому человеку?

— Каждый раз, когда ты жмешь на черную кнопку на черной панели с черной маркировкой на черном фоне, в ответ загорается черный сигнал. Что мы угнали? Галактический катафалк?

Человеческие существа — великие приспособленцы.

У меня начинает болеть голова, когда я пытаюсь опуститься до твоего уровня мышления.

Когда вам хочется что-то по-настоящему понять, нет лучшего способа, чем попытаться втолковать это кому-то другому.

Вы повторяете ошибки всех умных людей: считаете всех остальных дураками.

Есть люди, к которым вы проникаетесь симпатией с первого взгляда, другие начинают вам нравиться с течением времени, а есть и такие, которых хочется оттолкнуть от себя подальше какой-нибудь палкой с острым концом.

Обычно я стараюсь представиться до того, как наступает интимная близость, но иногда на это не хватает времени.

Он огорчился, что такие вещи его, оказывается, радуют. Но еще через секунду обрадовался, что, оказывается, способен огорчаться тому, что не тому обрадовался.

У него не было оснований оспаривать их мнение — если не считать законным основанием тот факт, что он обожал оспаривать чужие мнения.

Если мы обнаруживаем нечто нам непонятное, то предпочитаем давать подобным явлениям названия, которые либо нам самим непонятны, либо труднопроизносимы.

Одной из самых интересных особенностей жизни является то, в каких местах она ухитряется существовать.

Погрузился в неистовое безмолвие.

Особенно его раздражало то, что его постоянно спрашивали, чем он так раздражен.

— Я не хочу есть существо, которое само меня к этому призывает. Это бессердечно.
— Но это лучше, чем есть существо, которое этого не хочет.

— Я думал, что ты умер.
— Одно время я тоже так думал.

Если нечто нельзя сделать возможным способом, то, разумеется, остается только прибегнуть к невозможному.