Вся моя жизненная философия в том, что я не забочусь о внешних проявлениях. То, что я хочу сказать, намного важнее длины моих ресниц.

Правда, чувство прекрасного и моральные принципы не имеют ничего общего.

Ни в чем мы не ошибаемся так часто, как в том, что затрагивает нас лично.

Я анатомирую случай.

Высочайший экстаз, как и боль, настраивает на серьезный лад, и человек в таком состоянии — это безмолвный мнимый труп с побелевшим лицом, однако внутри он переполнен неземными грёзами.