Мы глухи к самым ясным доводам рассудка, когда они противоречат овладевшей нами страсти.

Зависть терзает и сама терзается.

Я такой, какой я есть, и я не задаюсь вопросами. Когда вы начинаете говорить себе, что вы хотите измениться, это означает, что вы несчастны. Я не хочу ничего менять. Я доволен тем, что есть.

Не бедность невыносима, а презрение. Я могу обходиться без всего, но я не хочу, чтобы об этом знали.

О самой вере нельзя сказать ничего дурного, но о проповедниках веры — увы, можно.