Сидел смущенно в обществе лжецов.
Молчал. Словечка вставить не решался.
И не заметил сам в конце концов,
Как, не сказав ни слова, изолгался.

Не всякое горе можно утешить; есть горе, которое кончается лишь после истощения сердца, в долгом забвении или в рассеянности среди текущих житейских забот.

Я физик и имею право на сохранение энергии.

Как пить дать!

Так думал молодой повеса
Летя в пыли на почтовых,
Всевышней волею Зевеса
Наследник всех своих родных.