Помню, один пирожок мне такое рассказывал, что я весь вечер хохотала.

Всем лучшим и всем худшим во мне я обязан бессоннице.

Куда, несчастный, скроюсь я, бежав
От ярости безмерной и от мук
Безмерного отчаянья? Везде
В аду я буду. Ад — я сам.

Если он решил примириться с умирающим врагом, то лишь для того, чтобы подойти к его смертному ложу и насладиться его агонией.

Когда говорит человек в мантии и шапочке, всякая галиматья становится ученостью, а всякая глупость — разумной речью.