Нельзя оставаться в жизни, которая принимает такие странные, обижающие меня формы.

После косметики одежда делает человека. Я верю в униформу.

От клятвы, произнесенной вслух, не отступаются, даже если ни одно постороннее ухо ее не слышало.

Милосердие – это химера. Оно смолкает, когда желудок урчит от голода, когда горло вопиет от жажды.

Жизнь проста, если человек может распознавать добро и зло.