Мне всегда казалось, что, возможно, величайшая мудрость — это просто изумляться всему.
Усвоив с младенчества, что красота — это женская власть, разум принимает форму тела и, блуждая по своей позолоченной клетке, пытается лишь украсить свою тюрьму.
Умственное развитие или отсутствие такового приблизительно измеряется количеством и качеством книг, которые есть в доме.
Метафизик полагает, что хорошо обучил своих читателей, когда причинил им мигрень.
Когда люди улыбаются, они кажутся гораздо лучше.
— Я страдаю хронической разумностью.