Границы, так же как и страхи, чаще всего оказываются просто иллюзиями.

Надеюсь, на моей могиле напишут: «Здесь лежит человек, который умер от того, что слишком много жил».

Если бы счастье действительно заключалось в физическом удобстве и свободе от забот, то самым счастливым существом не были бы ни какой-либо мужчина, ни какая-либо женщина; им была бы, я думаю, какая нибудь американская корова.

Мы пролили море крови за братство и единство наших народов. И мы никому не позволим трогать или «рыть изнутри», разрушая это братство и единство.

Все завтра да завтра, — совесть устает толковать все одно и то же и, наконец, замолкает. А тут начинают приходить мысли, что и так можно оставить. Мысли эти крепнут, а затем и навсегда устанавливаются.