Времена такие, что даже святому человеку чаще требуется пистолет, чем молитва.
Мы видим повсюду мерзость, жизнь вызывает у нас горечь и отвращение, но все это лишь отражение болезни, которую мы носим в себе.
— Полчаса назад ты смотрел на нее так, будто хочешь задушить! — Так и было.
В жизни нет более интересного зрелища, чем смерть.
Каждому поколению свойственно считать себя призванным переделать мир.
А вот я не чувствую себя русской, я — петербургская. Москва меня обезличивает. Я вообще мало знаю и не понимаю Россию. Мне кажется — это страна людей, которые не нужны никому и сами себе не нужны.