Есть такая степень страха, когда человек сам делается страшен. Кто боится всего, тот уже ничего не боится.

От неё не осталось ничего, кроме прекрасных больших глаз, на которые больно было смотреть, потому что, будь они меньше, в них, пожалуй, не могло бы уместиться столько печали.

Религия собственности есть самая могущественная из религий.

— В нём столько же обаяния, как в подштанниках сталевара.

Я не могу помнить первого моего крика, вызванного встречей с чуждым мне миром. Но я твёрдо знаю, что я изначально чувствовал себя попавшим в чуждый мне мир, одинаково чувствовал это и в первый день моей жизни и в нынешний её день. Я всегда был лишь прохожим.