Вершина лучше всего измеряется бездной, над которой она возвышается.
Жестокость ее была как бы изнанкой грусти, нелепой потребностью отомстить тому, кто ничем этого не заслужил.
Катастрофы, беды, смерти – это осознать можно, без них мира нет. Но сиротство – оно непостижимо, потому что так просто: детям – всем детям! – нужны родители. Если даже их нет.
Каждый, кто был соблазнен, хочет соблазнять сам.
Вернемся к нашим баранам.
Умолчание тоже есть форма лжи.