Нет ничего легче, как философствовать по поводу горестной жизни, зная только её радости.
Мятежным, ищущим натурам в известном смысле легче всего даётся их работа. И тяжелее даётся собственно жизнь.
Неправильно думать, будто каждый человек уникален и неповторим; я, например, не видел в себе никаких следов этой самой уникальности. Люди в большинстве случаев напрасно придают такое значение индивидуальным судьбам и характерам. Утверждение, что человеческая личность уникальна — не что иное, как возвышенный вздор.
Кто клятве раз своей возможет изменить, Тот клятву может ту ж и больше преступить.
Философы ни о чём не спорят так страстно и так ожесточённо, как по поводу того, в чём состоит высшее благо человека; по подсчётам Варрона существовало двести восемьдесят восемь школ, занимавшихся этим вопросом. Одни говорят, что наше высшее благо состоит в добродетели; другие – что в наслаждении, третьи – в следовании природе; кто находит его в науке, кто – в отсутствии страданий, а кто-то в том, чтобы не поддаваться видимостям...
Одному только разуму, как мудрому попечителю, должно вверять всю жизнь.