Видеть высокий нравственный идеал, вырастающий из клоаки несправедливости; расти самому, и глазами, ещё залепленными грязью, ловить первые проблески красоты; видеть, как из слабости, порочности и скотской грубости рождается сила, и правда, и благородство духа.

— Мы и вдвоем стоим целой дюжины!
— Но вчетвером мы стоили бы тридцати пяти.

Притворство доброты отталкивает больше, чем откровенная злоба.

Если уважать людей такими, какие они есть, можно более эффективно помочь им стать лучше, чем они есть.

Несчастье умягчает человека; природа его тогда становится более чуткой и доступной к пониманию предметов, превосходящих понятие человека, находящегося в обыкновенном и вседневном положении.