И если человек смеётся, если во всём животном царстве только он способен на эту жуткую деформацию лицевых мышц, то лишь потому, что только он, пройдя естественную стадию животного эгоизма, достиг высшей, дьявольской стадии жестокости.

Легко устать даже от одной страницы, где каждая фраза блещет остротами.

Нет ничего обольстительнее для человека как свобода его совести, но нет ничего и мучительнее.

В минуты отъезда и перемены жизни на людей, способных обдумывать свои поступки, обыкновенно находит серьёзное настроение мыслей.

Значительное число явлений представляется нам как своего рода плохая шутка.