— Я должна вам сознаться: позавчера я солгала, назвав себя Клементиной. Я — несчастный карбонарий...

Трещины воспитания затрещинами не загладишь.

Последняя любовь пожилой красавицы и первая любовь семнадцатилетней девушки — две разительные крайности, которые, однако, сходятся между собою в этом пылком самоотвержении.

— Дверь! Одеяло! Окно! ... Окно! Одеяло! Дверь!

Я хотел бы прожить жизнь так, чтобы я всегда мог смотреть прямо в глаза каждому человеку, смотреть смело и свободно.