В минуту смерти эгоизм претерпевает полное крушение. Отсюда страх смерти. Смерть поэтому есть некое поучение эгоизму, произносимое природою вещей.

— Веди себя так, как будто ты счастлив.
— Я и так счастлив, дорогая.

– Уж и город! Какую гадость ни сделай, сейчас все свиньи о ней захрюкают.

Персонаж, которым нас представляют себе другие, часто заставляет нас стать им.

Мы ныне рано узнаем подлость и пошлость житейскую, едва не в пеленках обличаем и протестуем, все поражено иронией и смехом сквозь слезы. Неподделен этот смех, законен, из души он идет, — но легче ль оттого?