Потом-то я понял, что в данном случае Леверье, пожалуй, согласился бы со мной; ведь и он обрек себя на изгнание; ведь иногда безмолвие — это и есть стихи.

Я думаю, что «жуткий» — это ярлык, который мы навешиваем на вещи, которые не понимаем. Или которые напоминают нам о чём-то внутри нас, что мы не можем принять. То есть нет никакой жути, пока ты не решишь поверить в неё.

Ему неизменно казалось, что чужая радость, как прожектор в ночи, только сгущает мрак в его пустой душе.

Ай, Моська! знать, она сильна,
Что лает на Слона!

Что есть любовь к отечеству в нашем быту? Ненависть настоящего положения.