За это я и люблю Нью-Йорк: ты видишь всех, а тебя — никто.

Не трудно снять узду с народа, но нелегко её опять надеть на него.

Снова сон, пленительный и сладкий,
Снится мне и радостью пьянит, —
Милый взор зовет меня украдкой,
Ласковой улыбкою манит.
Знаю я, — опять меня обманет
Этот сон при первом блеске дня,
Но пока печальный день настанет,
Улыбнись мне — обмани меня!

Можно объяснить другим, почему ты вышла за своего мужа, но нельзя убедить в этом себя.

В глубине безнадежного бессилия всегда таится успокоение.