Русская женщина всегда одинакова: и в городе, и в деревне она что-то вечно ищет, какую-то потерянную булавку, и никак не может умолчать, что находка этой булавки может спасти мир.

Ценности, которым она ранее поклонялась, вдруг оказались фальшивыми, а успех, которого она так ждала, подозрительно похож на поражение.

Когда нельзя высказаться вслух, взгляды тяжелеют от слов.

Существует лишь то, что можно измерить.

Мама - анархия,
Папа - стакан портвейна.