Я прошел бы 20 миль, чтобы выслушать моего злейшего врага, если бы мог что-либо полезного узнать у него.

Иногда мне становится так плохо, что любая мелочь – например, птица на проводе – кажется удивительно величественной, как симфония Бетховена. А потом ты забываешь об этом и все возвращается на свои места.

Художника отличает то, что в его жизни бывают минуты, когда он ощущает себя больше чем человеком.

Те, кто удручен горем, не оглядываются назад. Они слишком хорошо знают, что их злая участь идёт за ними следом.

В России всё тайна, и ничто не секрет.