Сама по себе жизнь ничего не означает до тех пор, пока не появляется человек, пытающийся истолковать её явления.

Есть какой-то хмель в откровенности; она одуряет и увлекает; и как рад человек, когда найдет другого человека и когда он, оглядевшись, уверится, что над его мыслью никто не стоит, запрет двери — и тут-то польются речи рекой, и тогда именно можно заговориться до охмеления.

Её новое, истинное "я", простое и строгое, было упоительнее прежних. Я понял, чего мне до сих пор недоставало: сознания, что она такая, как все, что она доступна.

По отмирании воли смерть тела уже не может быть тягостной.

Выявлять ошибки – это гораздо труднее, чем может показаться на первый взгляд. Иной раз ошибки скрываются под успехом.