И щурясь на солнце, я вдруг понял: я кот. Кот, съевший рыбу. Обратись ко мне кто-нибудь в этот момент, я бы мяукнул. Я был абсолютно, животно счастлив.

Поэзия растворяет чуждое бытие в своём.

Предательство и жалость, видимо, идут рука об руку.

Я стал литератором потому, что автор редко встречается со своими клиентами и не должен прилично одеваться.

Понемногу он потерял всё, кроме главного – своей странной летящей души.