Нельзя понять пустыню, пересчитывая песчинки.

На сцене я экстраверт, ну а каков я в жизни — это совсем другая история.

Глупцы восторгаются тем, что разумные люди просто одобряют.

Бывают произведения искусства, вызывающие больше интереса к творцам, нежели к их творениям, — обычно потому, что в этих работах порою наталкиваешься на то, что всегда казалось лишь твоим личным, глубинным ощущением, и невольно задаешься вопросом: кто он, знающий это про меня, и откуда он это знает?

Человек — форма, такой же знак, как нота, буква.