Дух лишь тогда делается свободным, когда он перестает быть опорой.

Когда вокруг столько одиноких людей, было бы крайне эгоистично быть одному.

Люди и мир — яд друг для друга.

Теперь я знаю, что в том и есть секрет подлинного таланта: зритель, слушатель, читатель - даже если он смотрит пьесу или читает книгу в тысячный раз - должен волноваться, словно слышит и видит это в первый раз в жизни! Он должен трепетать от страстной надежды: "А вдруг сегодня конец будет новый, счастливый?" И только те писатели и актеры талантливы, которые умеют заставлять читателя и зрителя замирать в этом "а вдруг".

Они панически боятся, что любой клочок личной свободы немедленно превратится в клочок свободы идеологической.