Тот, кто становится пресмыкающимся червем, может ли затем жаловаться, что его раздавили?
Мне эта ночь навеяла сомненья... И вся в слезах задумалася я. И вот скажу теперь без сожаленья: «Я не для вас, а вы не для меня!»
Скорее из стыдливости, чем из высокомерия, она ни перед кем не открывала свою душу, зная, что не стоит искать сочувствия в чужих сердцах.
Перед ошибками захлопываем дверь, в смятеньи истина: «Как я войду теперь?»
Я питаю ненависть и отвращение к животному, называемому человеком.
С ним было трудно наладить контакт: он всё время разговаривал с собой, так что линия была постоянно занята.