У них мысль не ведет за собой слов, а с трудом догоняет их.

Серым тоскливым утром, когда безвольный, цвета сырых устриц день обещает тянуться вечно, приятно быть чуточку, но ощутимо навеселе и находить удовольствие в меланхолии.

Дух лишь тогда делается свободным, когда он перестает быть опорой.

В этом и кроется исключительное свойство истинного пафоса: каждому слушателю кажется, что говорящий обращается только к нему.

Все разумные люди исповедуют одну религию. Правда, они не говорят, какую именно.