Раньше я боялся, что меня могут забыть. Теперь я боюсь, что меня могут запомнить.
Это своего рода забава — делать невозможное.
Безвинного сына нельзя наказывать за преступления его отца.
Молодость упрекают за самомнение: дескать, она полагает, будто мир начался с нее. Но старость еще чаще думает, что мир кончается вместе с нею.
Сила, а не общественное мнение правит миром, но мнение использует эту силу.
Да и кто любит в наше время? Кто дерзает любить?