Почему любопытству, иначе говоря честолюбию, которым испытывает нас давший нам жизнь, так трудно противиться? Знание — это власть, а душа человека тайно вожделеет всякой власти; помимо стремления добраться до сути, безудержный интерес к чужой истории и, что важнее всего, некий запрет возбуждают наш аппетит.

Я уверен: книгу ничто не заменит в будущем, так же как ничто не могло заменить её в прошлом.

— Это сахар, но без сахара.
— Понятно. Как колокольный звон, но без колоколов.

Точно так же, как узнают поэта по изящной музыке его стиха, можно узнать и лжеца по его богатой, размеренной речи, и ни тому, ни другому не хватило бы тривиального минутного вдохновения. Тут, как всегда, совершенство достигается практикой.

Есть два вида любви — разумная, трезвая любовь, поддающаяся оценке, и совсем другая.