В любви равно участвуют и душа и тело; в противном случае любовь неполна: мы не духи и не звери.

Мы просто встретились однажды у реки — и всё. Мы чужие. Мы ничего друг другу не обещали. Мы никогда... Боже! Да какие же мы чужие?! Он был мой!

Я опять ошибся: любовь дикарки немногим лучше любви знатной барыни; невежество и простосердечие одной так же надоедают, как и кокетство другой.

Наказание человека — в нем самом.

О каждой книге можно сказать, что она предназначена всем и никому.