Свобода — это право на разнообразие; она заведомо предполагает множественность и потому дробит абсолют, распыляет его глыбу в рой истин, одинаково обоснованных, одинаково недолговечных.

Я не прочь посмеяться над встречающимися мне людьми, полагая, что ведь и они, если хотят, могут посмеяться надо мной.

Да почему, в конце концов, каждому своему действию я должен придумывать предлог?

То, что я вспомнил об этом сегодня так ярко и так болезненно, значит лишь, что на самом деле я ни на мгновение об этом не забывал.

Нет никакого смысла быть точным, если даже не знаешь, о чем говоришь.