Там, где полнота и развитие не имеют места, жизнь утрачивает внутреннее оправдание.

Война есть общее горе, общее страдание, и уклоняться от нее, может быть, и позволительно, но мне это не нравится.

— Что-то мне показалось, будто у меня какое-то странное выражение лица и будто я небрит...

Я не зверобой. Я — менеджер на заводе копировальных машин. Я только что уволился. Я не смею пошевелиться. Я не живу. Всё, за что я берусь, оборачивается бедой.

У всех дураков одна беда — по крайней глупости они даже не представляют себе, что на свете есть такая штука, как здравый смысл.