Горнило бедствий очищает и облагораживает как отдельных людей, так и целые страны.

Не важно, каким был мой отец, важно, каким я его помню.

Он повернулся в нашу сторону — и лицо его исказилось бессильной яростью. Но постепенно оно смягчилось, на нем даже появилось подобие сконфуженной улыбки, когда он увидел два револьверных ствола, нацеленных ему в голову.

В Нью-Йорке свет погас давно,
И молоко прокисло, а мне плевать,
Ведь всё равно жизнь не имеет смысла.

Надежда — это только румяна, которыми существование мажет себе лицо, легчайшее прикосновение истины заставляет их исчезнуть, и мы видим тогда, какую распутную девку с провалившимися щеками сжимали в своих объятиях.