Будь я проклят, он здесь как член на лбу.
Глядит печаль огромными глазами На золото осенних тополей, На первый треугольник журавлей, И взмахивает слабыми крылами.
Чужое сердце — мир чужой, И нет к нему пути! В него и любящей душой Не сразу можем мы войти.
Когда к нему заявлялась беда, он дружески приветствовал её как старую знакомую и похлопывал невзгоды по плечу.
Гораздо легче обманывать других, чем не обманывать себя самого.
Бороться — так бороться до конца!