Чем больше все меняется, тем больше всё остаётся по-старому.

Его даже дрожь пробрала, когда он подумал, насколько все случайно и призрачно в жизни. И человеческая жизнь — лишь смутный сон перед рассветом.

Америка никогда не падет от внешнего вторжения; если мы оступимся и лишимся свободы, это произойдет лишь по нашей вине.

Толстой сказал про себя однажды: – Вся беда в том, что у меня воображение немного живее, чем у других... Есть и у меня эта беда.

Картина стольких государственных смут и смен в судьбах различных народов учит нас не слишком гордиться собой.