Я помню, что когда я был ребенком — где-то между шестью и семью — мне всегда казалось, что куда бы я ни пошел, меня везде сопровождала съемочная группа. Невидимая, конечно.

Распознай во всём обман, особенно в том, кто распознаёт во всём обман.

Абсолютно белое, как и абсолютно черное, кажется каким-то дефектом зрения.

Нередко дар богов бывает божьей карой.

Все, что мы видим — существует. Мы это видим. Я вижу мамины глаза, но не вижу свои. Ребенок видит свои руки, но не может увидеть себя. Так есть ли он на самом деле? Существую ли я?