После смерти любимых людей мы как бы утешаем себя верой в то, что боль от этой потери никогда не уменьшится.

Власть над нами принадлежит не тому, кто в экстазе, кто — вне себя: эта власть — привилегия того, кто владеет собой.

Глупость не освобождает от необходимости мыслить.

Вы все настолько правые, что ничем не лучше левых.

История — это политика, опрокинутая в прошлое.